В лабиринтах тёмного мира. Том 2 - Страница 42

Узелок с сухарями, нательным бельем и мыльно-рыльными принадлежностями был собран заранее, а одеваются военные довольно быстро.

– Что в узелке? – спросил старший.

– Все, что положено по описи для арестанта, – сказал я и развязал узелок.

Немного постояв, покачиваясь с носка сапог на каблук и обратно, старший сказал:

– Забирайте, мало ли что.

Вероятно, что старший все-таки знакомился с историей органов госбезопасности и знал, что чекистов первой волны, уничтожившей первую волну врагов народа, уничтожили тоже как врагов народа. Так что, ни один палач не избежал участи своей жертвы, потому что следующему поколению палачей нужно было на что-то кормить семью. Когда нормальные жертвы исчезают, всегда принимаются за палачей. Молодежь, она, как правило, тупая и соображение у них просыпается только тогда, когда они наполучают полную корзину люлей и поймут, что служба и выслуживание это две большие разницы.

Поцеловав жену и дочь, я вышел из квартиры. Странно, что у меня не стали делать обыск. С одной стороны, это хорошо, а с другой стороны – это плохо. Хорошо – это могут везти на правёж, то есть на вынесение официального предостережения. А плохо – могли сразу вывезти на расстрельный полигон и там шлепнуть, как расстреляли коллективно все членов антифашистского еврейского комитета. У наших органов практика богатая, недаром все представители всех спецорганов большинства стран мира получали свои знания у нас и очень много афро-азиатских военных преступников очень хорошо говорят по-билбордянски.

Везли меня недолго. Минут пятнадцать. Глаза были закрыты, но я представлял дорогу, идущую мимо санатория с йодобромной водой. От санатория метров триста и поворот налево на государственные дачи. Если проехать еще метров триста, то там будет круглосуточный милицейский пост, который охраняет рекламный столб с портретами тандема и надписью, что жители города вместе с ними. А пост выставили потому, что один первый заместитель губернатора, поверил, что у власти сидит один человек и дал команду заменить плакат с двумя членами тандема на другой плакат с одним членом тандема. Через час первый заместитель губернатора стал бывшим, а около билборда поставили круглосуточный пост из полиционеров в гражданской одежде и на гражданской автомашине.

Въезд на дачи охраняется постом со шлагбаумом. Я слышал, как поднялся шлагбаум, и мы проехали. Так триста метров прямо, затем триста метров налево, затем поворот налево и движение по кругу на площадку перед центральным особняком для самых высокопоставленных гостей.

С завязанными глазами меня ввели в особняк, я спокойно поднялся на две ступеньки, потому что неоднократно бывал в это особняке и пошел в холл, где меня повернули налево в обеденный зал.

Там был он. Мой основной конкурент. Прилетел в новую столицу инкогнито. Ясно инкогнито. Если бы не инкогнито, то в центре новой столицы не было бы ни одного человека. Все движение транспорта прекращено. Тишина. Пролетающие воробьи начинают беспокойно оглядываться и сталкиваться друг с другом, а потом падать на землю с разрывом сердца от страха. Даже колокола в центральном храме города звонили по-чекистски. Как по-чекистски? А вот возьмите два граненых стакана, налейте в них наполовину водки, возьмитесь рукой за горловину и стукните стаканы донышками. Получится такой же звук, как если бы вы на пляже стукнули одним камнем-голышом о другой. Вот и чекисты так чокаются стаканами, и звуков звяканья стекла не слышно, и никто не подумает, что они пьют водку. Так вот, ничего этого не было. Просто в город приехал один человеке, как приезжают ежедневно десятки тысяч человек и также уезжают.

Я сидел на стуле, а конкурент, сцепив руки за спиной, неровно ходил передо мной. Затем он становился и сказал:

– Кто ты такой? Что тебе надо? Ты понимаешь, что мы здесь жили спокойно, по-семейному. Все было расписано, распределено и размерено. Парламент работал, отдыхал и выступал с (удалено по рекомендации издательства), чтобы никто не подумал, что они (удалено по рекомендации издательства). Да за такие деньги любой баран станет просвещенным политиком и будет угадывать намерения власти, воплощая их в жизни самым добросовестным образом. Выборы проходили с периодичностью смены времен года, мы даже увеличили сроки между выборами, чтобы не терзать людей необходимостью походов на избирательные участки. Зачем ходить, когда результат известен давно. И тут нарисовался ты. Вот скажи мне начистоту, зачем тебе эта должность? Ты гений? Ты Рузвельт или Наполеон? Вот ответь мне.

Вопрос мне был задан сложный. А зачем мне эта должность? Я о ней вообще не думал, просто она свалилась на меня слишком неожиданно. С другой стороны, каждый из нас думал так, что вот если бы он был президентом, то он сделал бы вот так, а не так, как это было сделано. Получается, что каждый вменяемый человек, да и невменяемые тоже, все хотят быть президентами, чтобы делать все по-своему. К слову сказать, люди недалекие и малообразованные уверены в своей готовности президентствовать в любом государстве, а вот люди умные начинают сомневаться в своих способностях. Поэтому, например, в бою, умный начинает обдумывать, как провести бой с меньшими потерями, полный дурак вскакивает на бруствер, кричит: «Слушай мою команду! В атаку, вперед!» И все бегут за ним прямо под пулеметный огонь, и дурак этот обязательно остается в живых, положив за собой сотни трупов, которые могли бы остаться живыми, если бы командование взял на себя умный, провел маневр обхода огневой точки и уничтожения ее с тыла. Но. Дурака награждают, навешивают золотые эполеты и отвешивают пригоршню разных орденов, и получается этакий Антисуворов, который на всех углах кричит, что пуля дура, а штык молодец. Кибернетика – продажная девка империализма и прочую ересь, из-за которой страна наша самой последней мире сняла с себя лапти.